Автор: Пригодина Ольга Борисовна, главный хранитель Каргопольского государственного историко-архитектурного и художественного музея

В собрании Каргопольского музея хранится небольшая, но интересная коллекция деревянной скульптуры и мелкой резной пластики. Коллекция насчитывает 26 предметов деревянной скульптуры и более 20 предметов мелкой резной пластики. Коллекция включает в себя три скульптуры Николы Можайского, две скульптуры Христа в темнице, фигурки ангелов и резные изображение Распятия Христа, скульптуру Богоматери, Евангелиста Матвея и Нила Столбенского.

О широком бытовании скульптуры на Каргополье говорят исторические источники: рукописи священников, метрики церквей. Так в рукописи священника Василия Попова 1832 г. имеются следующие записи: «В церкви Воскресения Христова столпы обнесены киотами… с колоннами, капиталами, пьедесталами, наверху с сиянием, где помещено по шести херувимов. Воздвигнуты сии киоты усердием прихожан … Работу производил Вологодской губернии мещанин Иван Васильев Дружинин. Благовещенская церковь. Иконостас искусной работы с резьбою по полименту золоченый червонным золотом. Царские врата с оливковою резьбою и резными евангелистами. Иконостас поставлен в 1796 году, работал Вологодским купцом Иваном Дружининым на сумму купцов Адамовых»[1].

В описи имущества Христорождественского Собора[2] при описании иконостаса описаны скульптурные резные изображения херувимов и ангелов : «…иконостас в церкви пять ярусов столярной работы с резными золочеными столпцами и карнизами, вверху над ним херувимы резные серебряные… На середине церкви четыре столба каменные, а кругом всех их иконостас столярной работы…с резными золочеными столпцами и карнизами…по углам столпов над иконостасом по четыре ангела резные и посеребренные и золоченые…».

Фигурки ангелов из Христорождественского Собора описывает в книге «Каргополь» 1913 г. каргопольский краевед Ф. К. Докучаев – Басков: «.. внутри храма четыре столба, по углам которых, поверх иконостасов поставлены резные фигуры ангелов в различных позах (по четыре фигуры на каждом столбе), они довольно хороши, но у некоторых из фигур утрачены бывшие в руках мечи и распростертые их руки остались с неизвестно для чего зажатыми пальцами. Фигуры ангелов имеются также и над царскими вратами…»[3].

Бытование скульптуры зафиксировано в метриках каргопольских церквей, которые составлялись во второй половине 19 века приходскими священниками. Церковь села Волосово: «Над царскими вратами, с правой и левой сторон, по резному золоченому ангелу, и поверх входа в Покровский придел также по резному золоченому ангелу»[4]. Кроме этого в этой церкви находилась скульптура Николы (сейчас храниться в г. Архангельске АОМИИ), вот ее описание: «На северо–восточной стороне храма резная икона Святителя и Чудотворца Николая Можайского. Длиною 2 арш. 41/2 верх. Ширина 1 арш. 5 верхов. С медным посеребренным венцом и басмяною (без надписи о времени появления сей иконы) цатою, весом 1 фунт. Над верхом иконы сей золоченый балдахин, с кранщинами, и золоченою короною поверх сих[5]». Из архивных документов, находящихся в музее узнаем, что в Успенском женском монастыре города Каргополя находилась деревянная скульптура Воскресения Христова, в киоте за стеклом высотою 45 см., работы 17 века[6]. Ее местонахождение, к сожалению, не известно.

В коллекции музея имеются две фигуры Христа в темнице, или как его еще называют «Спас полуночный», «Страдающий Христос», «Истинные Христос».

Одна из скульптур поступила в музей 1928 году из Спасо-Преображенского монастыря. Христос представлен сидящим с наброшенной на чресла повязкой. Его голова увенчана терновым венцом. Руки, ноги и тело покрыты кровоточащими ранами. Иконография Христа в темнице сложилась на основе апокрифической легенды о последних днях земной жизни Христа, его мученической смерти и чудесного воскресения. По мнению исследователей,[7] данная скульптура обрела известность в 17 век, в период, когда восстания, династические и религиозные кризисы периодически сотрясали всю страну. В 17 – 19 веках культ этой скульптуры становится повсеместным.

Одно из самых популярных скульптурных изображений на Русском Севере - скульптура Николы Можайского. В рукописи «Описание Каргополя и Вытегры» упоминается, что в конце XVIII века в Каргополе было пять скульптурных изображений Николы Можайского. В работах краеведов К. А. и Ф. К. Докучаевых – Басковых конца XIX – начала XX века упоминаются только три скульптуры: в церкви Вознесения, в Пятницко – Владимирской церкви и Воскресенской церкви[8].

Целый ряд резных образов Николы Можайского из Каргопольского региона поражает определенным сходством (как отмечают исследователи): это Никола Можайский XVI века из Волосова (АОМИИ); та же скульптура из Луги (АОМИИ); Никола Можайский XVII века из Воскресенской церкви и одноименная скульптура XVII века из церкви Святого Духа г. Каргополя. Их происхождение специалисты связывают с одной мастерской. На ее существование в Каргополе указывает Н. В. Мальцев. Так же Г. Н. Бочаров пишет, что в Каргополе существовала небольшая мастерская резчиков, которая обслуживала нужды местных приходов.

При наличии в Каргополе нескольких скульптур Николы Можайского больше всего сведений сохранилось о Николе из Свято – Духовского прихода.

Одному из них, наиболее почитаемому и происходящему из городской церкви Святого Духа посвященная работа Федориновой И. «Скульптура «Николы Можайского» 17 века в киоте, из собрания Каргопольского государственного историко – архитектурного и художественного музея. История бытования одного памятника»[9]. Главной задачей этой статьи было публикация сведений, воссоздающих историю бытования скульптуры. Это, в основном, архивные материалы и записки краеведческого характера XIX начала XX века.

Скульптура «Никола Можайский» представляет собой широко распространенный на Севере тип киотных скульптур. Святой изображен фронтально с разведенными в стороны руками. В правой руке, закрывая часть нимба, находился длинный изогнутый меч (в настоящее время утрачен). В левой руке святой держит модель одноглавого храма, окруженного белой крепостной стеной с четырехгранными башнями, имеющими шатровые покрытия.

Фигура вырезана из цельного куска дерева (ели) с вынутой сердцевиной. Кисти рук, крылья фелони, башмаки, модель храма изготовлены отдельно.

Киот имеет килевидное (трехлопастное) завершение. Внутренняя часть окрашена суриком, позем – умбристый с остатками орнамента, сохранившегося только с левой стороны фигуры. По внешнему краю киота проходит декоративное обрамление в виде зубчиков. На нешироком бортике по светло охристому фону выполнен геометрический орнамент белого и коричневого цвета с черной обводкой по контуру. Боковые стенки киота расписаны в свободной манере по охристому фону. С правой стороны это закрученная ветвь с цветами и бутонами красно – коричневого цвета с темно – синей отводкой; с левой – по осевой симметрии расположены зеленые ветки, вырастающие как бы одна из другой кустами с красными веточками и бутонами. Изображены также четыре птички, сидящие на ветках в разных позах.

О происхождении образа Николы Можайского и Свято–Духовской церкви достоверных сведений не сохранилось. В рукописи 1832 года каргопольского священника Василия Ивановича Попова записано: «Откуда сей образ поступил, неизвестно. Известность древности его равняется известности прихода»[10]. Время появления скульптуры прихожане связывали с вкладной надписью на серебряных сосудах, в которой говорилось, что «положил вкладом по обещанию Афанасий Дмитриев в церковь св. Животворящего Духа и Покрова Пресвятыя Богородицы и Николы Чудотворца 7180 года марта в 1 день», то есть в 1672 году. В 16 веке на месте каменных храмов был деревянный, где был придел во имя св. Николы Чудотворца. Во вновь построенных в 18 веке каменных храмах уже не было ни придела, ни престола во имя св. Николая.

В своей рукописи священник В. И. Попова приводит воспоминания старожилов о том, что около 1785 года «сей образ Преосвященнейшим Виктором Епископом Олонецким и Каргопольским во время посещения его Епархии был обнажен от украшения и вынесен из церкви». Существовала записанная в тетрадку проповедь против чествования подобных изваяний, прочитанная в Каргополе по приказанию того же Преосвященного Виктора. Она была приложена к рукописи конца XVIII века «Описание Каргополя и Вытегры», поступившей в середине XIX века в библиотеку Императорского русского археологического общества. Об этом сделал сообщение на страницах газеты «Олонецкие губернские ведомости» за 1867 год секретарь Олонецкого губ. Стат. Комитета А. Иванов. Он привел из этой рукописи выдержки о скульптуре:

«…в Каргополе и в конце XVIII столетия особенно чтили деревянные старинные изваяния святых. Эти статуи сделаны самой худой работы. Чудотворец Николай в рост большого человека и прочих безобразнее, а других четыре, один другого меньше, окрашены простою краскою, исключая одного, на котором платье вызолочено, а сапоги поновее других, красные, но от долговременного стояния в церкви окоптели и запылены. Зрители города, а особливо чернь, в точности уверены, что пономарь от сей работы был освобожден, за что молебное пение было беспрестанное и свечи зажигались во множестве самые толстые. У одной статуи приметно из носу и из ушей нечто было текущее, которое почитал народ за универсальное лекарство. Третья была из пружин, приделанная к иконостасу, и ворочалась, когда в том требовалась надобность; руки у статуи сделаны распростертые, держащие в одной шпагу, в другой церковь. Ныне они вынесены и стоят в особой церкви за особым присмотром».

Причина столь пренебрежительной оценки резных образов, скорее всего, в их внешнем облике. Если учесть, что св. Никола из Свято–Духовского прихода имел к концу XVIII века «возраст» более 100 лет, то это не могло, не отразится на его «благолепии».

Мнение очевидца о каргопольской скульптуре и решительные действия епископа Виктора перекликаются с указом Синода от 21 мая 1722 года, где в отношении храмовой скульптуры говорилось: «дерзают истесывати их сами неотесанные невежды и вместо сообразных и благообразными лицами образов безобразные, на которые смотрети гадко…».

После выноса скульптуры Николы Можайского, вероятно, из Вознесенской церкви, т.к. Свято–Духовская была еще не достроена, начинается ходатайство церковного старосты Ивана Федоровича Загорского – Большого о ее возврате. Сколько лет длилась переписка с епархиальным начальством, как долго резной образ находился вне храма, какие доводы в защиту его чести выдвигали прихожане – нам пока не известно. Однако, их прошения увенчались успехом. Преосвященный Гавриил, митрополит Новгородский и Санкт–Петербургский, дозволил «оный святый образ обратно внести в церковь на свое место».

Можно предположить, что возвращение Николы Можайского было связано с ослаблением Синодальной политики после смерти Екатерины II в 1796 году и окончанием строительства летней Свято–Духовской церкви в 1797 году. Видимо, туда и решено было поместить резной образ. Но его возвращение не могло не сопровождаться значительным поновлением. Вероятно, тогда фон киота и резное обрамление были украшены лепниной под басму, роспись на боковинах скрыта слоем масляной краски, переписаны одежда и лик святого. А в Вознесенской церкви устроена новая ниша для помещения скульптуры на зимний период.

Каргопольский священник В.И. Попов в рукописи отметил, что при стечении народа в «довольном количестве» к этому образу «большое почтение» и усердие имели не только жители города, но и жители ближних и дальних деревень, приходившие «на поклонение по обещанию из-за пространства около 100 верст».

Такое почитание сохранилась и в конце XIX века: «…перед образом Святителя Николая (Можайского), незапамятно существующим в приходе св. Духовском, многое из прихожан и жителей города служат молебен по разным обстоятельствам своей жизни…», в том числе «поминовение усопших и родных соблюдается перед образом св. Николая». В 1929 году церковь закрыли, часть имущества, в том числе и скульптуру Николы Можайского передали в музей.

История бытования этого памятника – лишь одна страничка в истории бытования скульптуры на Русском Севере.

Еще одна скульптура «Николы Можайского»[11] происходит из Никольской часовни д.Киселевская село Лядины. В интерьере часовни скульптура зафиксирована в 1958 году экспедицией Н. Н. Померанцева. Скульптура была помещена в киот, на обороте которого сделана надпись, содержащая сведения о поновлении живописи: «1869 года генваря 10 дня поправлено крестеянин: часовенным старостой Андреем Калининым, мастером Костромский губернии Андреем Андреевым».

Совсем немного сведений имеются о крестах с резным Распятием Христа: В Рукописи священник В. Попова упоминает только один раз: « церковь Иоанна Предтечи. В церкви имеется большой деревянный крест с резным Распятием Иисуса Христа, сохранившийся неизвестно как от бывшего в городе пожара»[12].

В 1920 – е годы, в период массового закрытия церквей, в музей поступило из Троицкой церкви - Распятие деревянное без креста. Из церкви Спаса Всемилостивого поступил: «крест деревянный восьмиконечный с рельефным резным изображением распятого на нем Христа и подписью над ним надпись: «Царь Славы»[13].

Коллекция мелкой резной пластики в собрании Каргопольского музея насчитывает более 20 музейных предметов. В ее состав входят 14 напрестольных крестов, 12 фрагментов резных крестов, резной складень с изображением двунадесятых праздников, и две резные иконы «Распятие». Почти все они поступили в музей в 1920 – 30 - е годы из закрывавшихся церквей и монастырей. Предметы датируются 17 – 19 веками.

Коллекция скульптуры и резных крестов Каргопольского музея представляет большой интерес для изучения бытования деревянной скульптуры на Русском Севере.